Слова. Обмани меня, если сможешь. Пол Экман

16.08.2018

Так как совершенно надежных признаков обмана в речевой продукции попросту не существует, заподозрить вербальную ложь лишь ориентировочно, в комплексе с другими «следами» можно по таким источникам утечки информации:

• у слушателя создается впечатление плохой, «неряшливой» продуманности того, что говорит собеседник, или же, напротив, речь последнего льется как по писаному;

• эмоции, которые испытывает говорящий, плохо увязываются с его вербаликой;

• в речи лжеца могут быть оговорки, которые являются далеко не самым достоверным признаком лжи;

• вербалика обманщика может быть избыточной и выражаться в виде тирад с эмоциональным зарядом и словесным напором;

• в речи лжеца могут проскальзывать неосторожные высказывания;

• ответы обманщика на вопросы верификатора могут быть уклончивыми, непрямыми, человек может уходить от разговора.

Так как верификатор всегда приходит к выводу о лживости говорящего по всему комплексу «знаков», начиная позой и жестами, и заканчивая мимикой и голосом, он испытывает бремя т.н. «информационного обвала», когда единовременно необходимо анализировать массу признаков лжи. Тем не менее, не все проявления обмана равнозначны между собой по информативности, и стоит подчеркнуть, что именно слова как вербальная продукция, которым посвящена эта статья, являются наименее достоверным источником знания о правдивости того, что говорит опрашиваемый. Именно поэтому неискушенные наблюдатели часто ошибаются, опираясь на этот признак. Только опытный верификатор способен извлечь из речи собеседника достоверные данные.

Жесткий речевой контроль

Лжец старается максимально тщательно контролировать произносимые слова. Это происходит по следующим причинам:

• люди склонны уделять словам большее значение, чем мимике, голосу, жестам и т.д. Если от переживаемых в действительности эмоций лжецу достаточно легко откреститься и сказать, например, что его тон нормален, и окружающим только показалась его раздражительность, то за произносимые слова по неписаному социальному уставу он несет личную ответственность, и отказаться от них трудно;

• словесный обман – самый легкий обман. Если отрепетировать ложные выражения лица, жесты или интонации голоса удается лишь немногим талантам, то отрепетировать убедительную лживую речь по силам каждому.

Так как после словесной продукции слушатели во вторую очередь обращают внимание на мимику говорящего, и в значительно меньшей степени – на голос и пластику, лжец будет пытаться согласовывать произносимое с релевантной мимикой, однако, как было сказано, это задача трудная, так как в многих мимических выражениях задействованы непроизвольно срабатывающие лицевые мышцы.

Экман, известный специалист по детекции лжи, провел эксперимент, в ходе которого установил уже прозвучавший факт: люди более всего склонны доверять словесной продукции и игнорировать другие сигналы тела говорящего, даже помня о том, что убедительно лгать словами способен любой. В результате эксперимента самыми честными назывались случайными наблюдателями те его участники, которые оценивались лишь по звукозаписи, бывшей от начала до конца ложной.

Неосторожность высказываний и языковые оговорки

Хотя по обыкновению лжец загодя продумывает то, что он будет говорить в будущем с целью введения в заблуждение, у некоторых обманщиков то и дело проскакивают неосторожные, неподготовленные высказывания. Так, например, люди импульсивные, отличающиеся сиюминутными побуждениями, лгущие как будто по призванию, часто могут импровизировать на лету, не находя нужным основательно подбирать слова.

Оговорки, являющиеся, как известно, детищем Фрейда, по его утверждению, отражают в речи бессознательные внутриличностные конфликты. Язык спонтанного лжеца выступает, якобы, тем «помелом», которое выметает на всеобщее обозрение внутренние «скелеты» из пыльных «шкафов» человека.

Тот же пионер психоанализа признавал, что подавление таких оговорок может быть как бессознательным, так и намеренным. Опытный верификатор должен понимать, что оговорка далеко не в каждом случае выдает обман человека, который ее допустил. А вот контекст оговорки может быть более определяющим признаком лжи.

Верификатор, который не замечает в речи опрашиваемого ни одной оговорки, должен избегать и противоположной крайности, а именно считать такого человека исключительно правдивым. Довольно заманчиво предположить в человеке, который намеренно оговаривается, виновного, желающего разоблачения, но стоит помнить о том, что убедительных данных в пользу такого допущения не существует.

Тирада лжеца, или избыточное «забалтывание»

В отличие от оговорок, продолжительность которых составляет максимум пару слов, некоторые лжецы изобличают свой обман тирадами. Человека как будто «несет», его подмывает выдавать на-гора целые сентенции, которым нет конца-края.  

Как правило, подобные разоблачающие огрехи не характерны для хладнокровных лжецов, хорошо умеющих держать себя в руках.

Льющиеся бурным потоком выражения даже не сразу осознаются лжецом как собственный провал, так как он в этот момент находится на эмоциональном пике – эмоции захлестывают его. Распространяющийся на публику человек выдает свою ложь фонтанирующим гневом, бешенством, ужасом, огорчением и т.д.

Увертливый, как уж на сковороде

Некоторые исследования подтвердили догадки, существовавшие задолго до них, в отношении такого факта, как желание человека, скрывающего правду, увернуться от прямого ответа, уклониться от разговора в принципе или выдать больше информации, чем требуется ситуацией.

Стоит помнить и о том, что существуют исследования, не рассматривающие подобные признаки вербальной лжи как достоверные. Действительно, уклончивость может быть своеобразной манерой общения у многих людей, но на самом деле они не являются закоренелыми лжецами – это вполне добропорядочные граждане, платящие налоги, посещающие воскресную службу и т.д.

Подобное разногласие, «разнобой» двух подходов к этому признаку вербальной лжи получил название в среде специалистов «капкан Брокау». Верификатор должен быть максимально осмотрительным, чтобы не угодить в него.